Слова. Духовное пробуждение. Паисий Святогорец
Мир лукав. Надо стараться не создавать соблазнов. Мы не несем ответственности за то, в чем не можем принять надлежащих мер, или за то, в чем мы неопытны. Но не будем ждать от Бога мзды, если мы создаем проблемы от невнимательности. Мзду мы получим тогда, когда мы внимательны, а проблемы создает враг. Например, кто-то говорит, что я в прелести. Сперва я посмотрю, в прелести я или нет. "Раз он так говорит, значит он что-то увидел. Не мог он такого сказать ни с того ни с сего. Что-то он понял неправильно", -так размышляю я и стараюсь найти, что во мне может быть понято неправильно, чтобы это исправить. Если говорят, что я в прелести, что я колдун, - мне это на руку, потому что не будет собираться народ и моя жизнь станет по-монашески тихой. Но тот несчастный, который распустил слухи, будет в аду, потому что он делает зло Церкви. Разве не жаль? И виноват буду я, потому что я был невнимателен. Например, некоторые миряне подходят поцеловать мне руку, и я их легонько стучу по голове. Кто-то увидит это и скажет: "Простой монах, а благословляет, он что - священник?" И он не будет виноват, это мне не надо так больше делать. - Геронда, когда человек по невнимательности создает какой-то соблазн, то некоторые говорят: "Оставь ты его, он невменяем" Как к этому относиться? - Невменяем тот, кто не может подумать, а не тот, кто невнимателен. Человек невнимательный разжигает костер и не думает о том, что там, где он его разжег, будет пожар. Когда такие люди разжигают костры и опаляют души других, мы должны молиться и вылить на огонь хотя бы ведро воды. А есть и другие люди, как вихрь: и благоговение у них есть, но с головой у них не все в порядке, и если они слышат что-то, с чем не согласны, то, не разбирая, правильно это или нет, разносят все по кочкам. Тогда нам надо деликатно притормозить их, а когда они остановятся, опять-таки деликатно подложить им под колесо какой-нибудь камень, потому что они могут покатиться назад и смести вместе с собою других. Как любят некоторые создавать соблазны Не верьте легко тому, что слышите, потому что некоторые говорят в ту меру, в какую понимают сами. Как-то раз пришел один человек к Хаджефенди8 и говорит ему: "Благослови, Хаджефенди. Там наверху сто змей сползлись!" - "Сто змей!? Откуда?" - удивляется святой Арсений. "Э, сто не сто, но пятьдесят-то уж точно!" - "Пятьдесят змей?" - "Ну уж двадцать пять-то было!"- "Ты когда-нибудь слышал, чтобы двадцать пять змей вместе сползались?" - спрашивает святой. Тот ему потом говорит, что десять точно было. "Ладно тебе, - говорит ему святой,- неужто у них собрание было, что сразу десять змей приползли? Кончай, быть такого не может!" - "Пять было", - не сдается тот. "Пять?"- "Ну ладно, две были". Потом святой его спрашивает: "Ты их видел?" - "Нет, - говорит, - но слышал, как они в ветках шипели: ш-ш-ш!.." То есть, может быть, это вообще какая-нибудь ящерица была! Я из того, что слышу, никогда не делаю заключений без рассмотрения. Один может говорить что-то, чтобы осудить, другой говорит просто так, а третий с какой-то особой целью. Как же любят некоторые создавать соблазны! В Конице были два друга, очень близких. По праздникам и по воскресеньям они не слонялись по городу, а приходили в монастырь, в Стомион9 и даже пели на клиросе, а потом поднимались на гору, на "Верблюдицу"10. Как-то раз один испорченный тип устроил им искушение. Подходит к одному из друзей и говорит: "А знаешь, что сказал про тебя твой приятель? То-то и то-то". Потом идет он ко второму другу и говорит ему: "Знаешь ли, что сказал про тебя тот, с которым ты дружишь? То-то и то-то" Они оба тут же озверели и затеяли прямо в монастыре скандал. Между делом тот, кто запалил фитиль, улизнул, а они себе ругаются! Тот, что помладше, был вдобавок немножко нервный и начал оскорблять того, кто был постарше. Я думаю: "Что же делать? Гляди-ка, вражина что творит!" Иду я и говорю старшему: "Слушай, он ведь молодой да в добавок и нервный немного, так что ты уж на него не обижайся, попроси у него прощения". - "Отче, - говорит он, - какое там прощение просить, не видишь что ли, как он меня оскорбляет? А я о том, в чем он меня обвиняет, впервые слышу". Тогда иду я к молодому и говорю ему: "Слушай, он и старше, и дело обстоит не так, как ты думаешь, пойди, попроси у него прощения". Тот взвился, начал кричать: "Мы и с тобой, отец, поругаемся!" -"Ну что же, - говорю, - давай, Пантелис, поругаемся, дайка я только маленько приготовлюсь". Сказал я так и ушел. За монастырем, метрах в четырехстах, у меня были заготовлены здоровенные жерди для садовой ограды. Пошел я туда, взял одну жердину метров в пять длинной и потащил ее в монастырь. Еле-еле тащил, чтобы заставить его засмеяться. Он услышал, что я что-то тащу, но догадаешься разве, что я хотел сделать? Затащил я ее во двор и остановился напротив входа в церковь. "Эй, - говорю,- Пантелис, кончай, а то поругаемся". Расхохотались оба, когда поняли, для чего мне нужна была эта жердь. Все! Треснул лед. Треснул диавол. "У вас голова, - говорю, - есть?! Что же вы такое творите?" И они опять стали друзьями. - Наговор в тот же самый день произошел? - Да, и ругались они очень нехорошо! Видишь, что делает диавол? Тот, третий, наверное, завидовал им, что они так дружны, как братья. Наговорил одному на другого и убежал. Наговор - это очень гадко. Поэтому враг и называется диавол11. Он наговаривает: одному говорит одно, другому другое. И создает соблазны. А эти бедняги поверили и сцепились. - Он это нарочно сделал? ..далее